В Риге проходит неделя мероприятий Baltic Pride 2044
Начало XX века. Прибалтийские губернии в составе Российской империи
Положение, предусматривающее уголовную ответственность за анальный секс с мужчиной, было введено в Российской империи в 1832 году первым сводом законов Российской империи. В 1845 году оно было заменено «Законами об уголовных и исправительных наказаниях» (Уложение о наказаниях уголовных и исправительных).
Следующее издание последовало в 1866 году. С 1866 года статья, о которой идет речь, была перенумерована в статью 995, которая не менялась до 1917 года, когда большевики захватили власть в Российской империи в результате государственного переворота. В латышском переводе статьи 995 такое поведение определялось как «педерастическая противоестественная безнравственность (нецеломудрие между мужчинами)», в то время как в русском варианте использовался термин «мужеложство».
Наказанием за такое поведение было лишение всех прав и ссылка в Сибирь, которая в начале XX века была заменена заключением в приюте. Кроме того, если осужденный был христианином, он должен был покаяться в том, что предписано пастырем его прихода.
В литературе указывается, что за подобное преступление полагалось от четырех до пяти лет лишения свободы, однако практика показывает, что сроки заключения были меньше и различались на несколько месяцев. Например, 25 ноября 1904 года газета «Rīgas Avīze» сообщила о суде над 36-летним дворецким Янисом Знотиньшем, который жил в поместье барона Ганса Межа и был судим «за педерастию (противоестественную аморальность), используя также властные полномочия». Суд постановил лишить Знотиньша всех прав и отправить в исправительный дом на восемь месяцев.
Краткий путеводитель по более чем 100-летнему прошлому, событиям, связанным с теми людьми в Латвии, которые сегодня обозначаются аббревиатурой «ЛГБТИ» - то есть лесбиянки, геи, бисексуалы, трансгендеры и интерсексуалы. Это было бы самым точным описанием характера этой книги.
Повествование построено в хронологическом порядке, основанном на принятой в политической истории периодизации. От начала XX века до Первой мировой войны, которая привела к созданию независимой Латвийской Республики лидерами латышского народа 18 ноября 1918 года и почти сразу же закрепилась победой в Латвийской освободительной войне (1918-1920).
Далее в повествовании описываются два периода существования латвийского государства - годы парламентской демократии (1918-1934) и период авторитарного правления (1934-1940). Жизнь продолжалась и в условиях трех оккупаций, начавшихся во время Второй мировой войны: первый год советской оккупации (1940-1941), нацистская оккупация (1941-1944) и снова советская оккупация, длившаяся почти полвека (1944-1990).
Завершает рассказ опыт ЛГБТИ в восстановленном латвийском государстве с 1990 года до конца 2017 года, и именно в этот период, в котором мы живем, в латвийскую публичную сферу вошли понятия, входящие в аббревиатуру «ЛГБТИ». Например, «гей». До 1990 года люди говорили о гомосексуалистах, а не о геях, о женщинах и мужчинах, считающих себя представителями противоположного пола (теперь трансгендеры), о людях с признаками обоих полов (теперь интерсексуалы) и о людях, перенесших операцию по смене пола (теперь транссексуалы). Только лесбиянки назывались лесбиянками и, согласно еще более древней традиции, трибоди в этом более чем 100-летнем прошлом, которое также восходит к XIX веку и даже раньше. Бисексуальный опыт, с другой стороны, еще ждет своего исследователя, поскольку в Латвии начались исследования истории других сексуальностей, привлекающие внимание к более заметной инаковости прошлого.
Норма, криминализирующая однополые сексуальные отношения между мужчинами, была введена в Российской империи в 1832 году. С 1866 года она была известна как статья 995.
Глобальный контекст в Латвии
В начале XX века в странах Западной Европы существовала иная правовая база для однополых отношений. С 1810 года, когда во Франции был принят Кодекс Наполеона, они были декриминализированы. Многие другие страны последовали этому примеру, приняв законодательство на основе французского опыта, в основном католические страны, такие как Италия, Бельгия и Испания, а также страны со смешанным вероисповеданием, например Нидерланды.
Однополые отношения были криминализированы в основном в протестантских странах (Дания и Швеция), а также в странах, где протестантизм доминировал лишь среди других конфессий, например в Великобритании и Германии. Это также происходило в Австрии и Венгрии, где преобладал католицизм, и в некоторых кантонах Швейцарии. Именно этот разнообразный опыт правового регулирования стал тем инструментом, который использовали сторонники декриминализации гомосексуальности, чтобы утверждать, что взрослые однополые отношения по обоюдному согласию являются преступлением без жертв. Движение за эмансипацию гомосексуалистов было особенно сильным в Германии, где требовали отменить статью 175 Уголовного кодекса, которая наказывала однополые сексуальные акты мужчин.
В других странах о гомосексуальных скандалах писали и обсуждали, но латвийская пресса была скудна. Процесс (1895) над английским писателем Оскаром Фингалом О'Флаэрти Уайльдом (1854-1900), приговоренным к двум годам каторжных работ за содомию, широко освещался в русской прессе, но в латвийской прессе не упоминался до 1905 года.
Более того, авторы публикаций даже не уточняли, в каком преступлении обвиняли Уайльда, а эвфемизировали его как «нарушение морали».
Первая мировая война и Война за независимость Латвии
Первая мировая война привела к эмансипации гомосексуального сознания в Латвии. Война привела к перемещению огромных масс людей (и опыта). Миграция парализовала привычные механизмы социального контроля - появились беспрецедентные возможности реализовать, казалось бы, невозможное, увидеть ранее невиданное. В более широком смысле это также способствовало осознанию разнообразия сексуальных практик.
Трансгендеры воспользовались военной ситуацией, чтобы начать жизнь с противоположным полом. Во время войны Алвине Осис поменяла документы и стала Арвидом Осисом, а чтобы подтвердить свою новую идентичность, пошла в армию.
Солдат, служивший в Северной латышской бригаде в Видземских областях, оккупированных эстонской армией во время Освободительной войны в Латвии, в начале 1919 года женился на женщине.
Однако в 1923 году он захотел развестись и обратился в рижский ЗАГС с просьбой «переделать его из женщины в мужчину». Это означало выдачу документов, подтверждающих пол.
В то время, когда хирургическая смена пола была невозможна, это было самым радикальным решением, о котором можно было попросить.
О раскрепощении гомосексуальности во время войны на территории Латвии свидетельствует тот факт, что наказание за мужскую содомию в прибалтийских губерниях Российской империи было сокращено с заключения в дом предварительного заключения на срок, который теоретически мог достигать пяти лет, до заключения в тюрьму на срок до трех месяцев. Это произошло в результате того, что 14 мая 1917 года германская военная администрация объявила Уголовные законы от 22 марта 1903 года, которые уже были разработаны в Российской империи, но не приняты, действующим уголовным кодексом на всей территории управления главнокомандующего Восточным фронтом (включая Курляндию и Земгалию). В оккупированном немцами Видземе они вступили в силу в феврале 1918 года. В Латгалии, находившейся под большевистским контролем, закон о введении Уголовных законов удалось принять только в 1920 году.
Однако отрывочные сведения, такие как запись о том, что человек X был «педерастом с прошлой войны 1914-1918 гг. или запись о том, что первый гомосексуальный опыт обвиняемый получил во время Первой мировой войны, когда служил в армии, не позволяет судить о том, повлияла ли смягченная мера наказания на гомосексуальную практику. Документы Суда чести послевоенной латвийской армии свидетельствуют о том, что подобное поведение среди профессиональных солдат осуждалось и в «мирное время».
Его храбрость в бою была подтверждена шестью ранениями и девятью наградами - тремя Георгиевскими крестами (второй степени, третьей степени и четвертой степени) и шестью орденами - орденами Святого Станислава (второй степени и третьей степени), Святой Анны (второй, третьей и четвертой степени) и Святого Владимира (четвертой степени).
Стрелки Видземского батальона латышских стрелков купаются на берегу моря в Дубултах. 1916.
Отношения завязывались и во время Первой мировой войны. Кажется, это британские солдаты.
Война открыла возможности безнаказанно пересекать родину. Движимые идеей патриотизма, молодые женщины переодевались в мужчин, чтобы воевать. Некоторым удалось вступить в латышские стрелковые части в Первую мировую войну (известно о шести женщинах) и в Освободительную войну в Латвии.
Воевать было одним из исключительных атрибутов мужественности, поэтому те немногие женщины, которым удалось добиться разрешения воевать на фронте, получили в документах мужские имена. Лина Чанка-Фрейденфельд (1893-1981) - одна из трех женщин, награжденных высшей военной наградой Латвии за боевые заслуги - орденом Лачплесиса..
В августе 1915 года по документам брата Яниса Чанкаса добровольно вступила в Латышский стрелковый батальон и некоторое время служила мужчиной. С другой стороны, Эмилия К. из Кемериема была зачислена в один из стрелковых батальонов в 1916 году под именем Петерис К. Она завоевала уважение среди фронтовиков тем, что «очень просто отбивала напористые ливни любви».
В августе 1915 года Лина Чанка вступила в Латышский стрелковый батальон по документам своего брата Яниса Чанки и поначалу воевала как мужчина.
Один солдат написал, что война дала им возможность дать образование своим товарищам и развеять негативные стереотипы. Гомосексуальные отношения становились все более заметными, и к гомосексуалистам относились терпимо, потому что они сражались вместе с другими и жили на фронте.
Между прочим, во время Первой мировой войны в развлекательной культуре ВМС США было обычным явлением то, что мужчины играли в шоу роли женщин. На передовой в Британии также выступала группа артистов, оплачиваемая британскими войсками, которые делали то же самое. Великолепное, но проблематичное переодевание мужчин в противоположный пол, казалось, восстанавливало нормативность пола в обычно гомосоциальном (только мужском) солдатском сообществе. Переодевание на сцене символически решило проблему подчинения сексуальности. То же самое произошло в немецкой армии и русской армии, а также в латышских стрелковых полках..
. Например, в театральном представлении 5-го Земгальского латышского стрелкового батальона в тылу Олайнских позиций в июле 1916 года роли женщин исполняли мужчины.
Газета "Latviešu Strēlnieks" после спектакля "Военный человек", представленного на русском языке в 1-м Даугавгривском латвийском стрелковом батальоне 8 сентября, отметила, какие солдаты исполняли женские роли, и подчеркнула: "Изображение женских ролей Шволманисом было довольно приятный, все движения и голос совершенно напоминали женщину».
Открытка. Фриц как звезда сцены на Восточном фронте немецкой армии.
Стрелки Рижского латышского стрелкового батальона (актеры драматического коллектива) и офицеры батальона (зрители спектакля) после спектакля.
К началу XX века в России уже существовали две более или менее сложившиеся субкультуры - художественно-интеллектуальная, возглавляемая известными поэтами и художниками, и сексуально-коммерческая, базирующаяся вокруг некоторых бань, дешевых гостиниц, отдельных улиц и других мест мужской проституции. Как и в Западной Европе, в России гомосексуальные отношения были наиболее распространены в закрытых учебных заведениях - кадетских корпусах, юнкерских училищах и т. д.
Однако до Первой мировой войны однополые сексуальные отношения были запретной темой в латышском художественном мире, упоминались в письмах и мемуарах, а письменные свидетельства самих гомосексуалистов не поддаются интерпретации, в них нет определения их сексуальной идентичности. Так, современники сегодня имеют возможность прочесть гомоэротические аллюзии в текстах писателя Рудольфа Блауманиса (1863-1908), а также во внешне страстном обращении писательницы Иванде Кайя (1876-1942) в письмах к поэтессе Аспазии (1865-1943) ("Дорогая сестра! ... дорогое сердце... С долгим, теплым поцелуем от сестры...") следует воспринимать как нечто большее, чем факт, свидетельствующий об изменении понимания отношений, произошедшем за более чем 100 лет, прошедших с момента написания письма.
Литературоведы усматривают гомоэротические намеки в творчестве Рудольфса Блауманиса. Писатели Рудольфс Блауманис и Карлис Скальбе в 1903 году.
«О преступном пороке, который начал распространяться в Риге особенно со времен немецкой оккупации*, нам пишут: Есть класс потерянных мужчин, которые продают себя, как проститутки. Особенно летними вечерами, когда бульвары только что были засыпаны. к сумеркам можно было заметить, что в начале улицы Калкю между кафе «Рейнера» и рестораном «Вец-Рига» «женились» молодые люди, которые держали большой палец левой руки в петлице юбки или воротнике пальто, чтобы сообщить проходящей «тетке» (так называют искателей противоестественных удовольствий), что они свободны. Но главным центром, вокруг которого собирались ценители непристойности, был и остается киоск на углу бульвара».
* Немецкие войска начали наступление на Ригу 1 сентября 1917 года. Русская армия отступила, но Рига перешла под контроль немецких войск до начала января 1919 года, когда ее оккупировала Советская Красная Армия, в состав которой входили и латышские стрелковые части.
(Гвоздика чёрная. Последние новости, 21.11.1924.)
Во время Первой мировой войны здесь гуляли молодые гомосексуалы, начиная маршрут в начале улицы Калкю и продолжая путь по позднему бульвару Бривибас мимо православного собора. Часов фабрики «Лайма» в тот момент здесь не было. Вот так его установили в 1920-х годах.
Присутствие большого количества молодых людей в общественном пространстве города способствовало общению между противоположными полами. Рижские бульвары были популярными местами для прогулок, а одним из самых популярных был поздний бульвар Бривибас, где вдоль православного собора туда-сюда перемещались толпы людей, чтобы покрасоваться и посмотреть на других. Среди них есть и гомосексуалы.
Латвийская Республика. Публичное место
Первый подробный рассказ о гомосексуализме в латвийской прессе был опубликован осенью 1924 года газетой «Яунакас Зинас», в которой рассказывались слухи о существовании в Виестурдарзе «педерастического клуба» под названием «Мелна нелке».
Говорят, что название произошло от значка с черной гвоздикой на зеленой эмали, который используется в качестве пропуска в клуб. В общественном сознании возникла устойчивая метафора – мужчин гомосексуальной ориентации отныне стали называть черными гвоздиками. Однако в прессе это обсуждалось редко. Более важные размышления были опубликованы в 1926–1927 годах. в год, когда было возбуждено и рассмотрено судебное дело по обвинению нескольких мужчин в гомосексуальном поведении.
Скандал начался осенью 1926 года, когда начальник Главного склада имущества интенданта военного министерства доложил начальнику Рижского управления криминальной полиции, что в квартире по адресу М. Кениня, 14 (ныне Вагнера) постоянно собираются несколько мужчин. Улица, Старая Рига, с участием молодых солдат местного гарнизона и что «во время этих сборищ между мужчинами происходят всевозможные противоестественные сексуальные отношения, в том числе педерастия».
Освещение в прессе процесса над клубом «Черная гвоздика» разоблачило существующие стереотипы и способствовало их дальнейшему поддержанию. В центре общественного обсуждения оказался пожилой и богатый мужчина, который платил молодым мальчикам и солдатам за сексуальные услуги.
Журналист рассказал о гомосексуализме, используя сюжеты соблазнитель/насильник и соблазнённый/жертва. Газета «Яунакас зиняс» и газета Латвийской социал-демократической рабочей партии «Социалдемократы» стереотипно изображали гомосексуалистов как сутенеров – богатых иностранцев в преклонном возрасте, потомственных дегенератов или старых извращенцев, заманивающих своих жертв, которыми зачастую являются малообразованные молодые латыши. новобранцев, к «неестественному половому сношению». Лидеры общественного мнения были обеспокоены тем, что гендерные роли не соблюдаются, для них не приемлемо, что мужчину подчиняют, «используют» в пассивной роли, приравнивая его таким образом к женщине. Чтобы сохранить «естественность» гегемонной маскулинности, то есть объяснить такую ситуацию, можно было лишь заявить, что мужчин обманом заставили играть пассивную роль.
Этот тип стереотипов создал представление о том, что однополые отношения между мужчинами — это всегда мужская проституция. Не упоминалось, что их можно было купить не за деньги, а по взаимной привязанности или по другим соображениям.
гомосексуальность преподносился как поведение (а не отдельные жизненные истории), связанное с преступлением, без различия между законным и незаконным. Ни врачи, ни адвокаты не были допрошены, ни сами задержанные, ни потенциальные свидетели не были допрошены. Журналисты отправляли читателям только те новости, которые были признаны публичными их источниками информации в полиции.
12 ноября 1926 года в различных изданиях прессы читатели имели возможность увидеть первые изображения гомосексуалистов в латышской массовой культуре - в данном случае карикатуру. Авторами были популярные художники этого жанра - Янис Дресслерс (1896–1971), Индрикис Зебериньш (1882–1969) и Вернерс Линде (1895–1970). Причиной их создания стали гомосексуалы, арестованные полицией несколько дней назад. Пресса сразу связала их с клубом «Черная гвоздика».
На рисунке карикатуриста Яниса Дресслера в газете «Яунакас Зиняс» полицейский говорит мужчине с цветком на лацкане костюма: «Молодой человек, когда поете государственный гимн, вы должны снять шляпу». С другой стороны, адресат ему отказывает: «Но ведь к дамам это не относится, не так ли?!» Таким намеком карикатурист обозначил женственность мужчины-гомосексуалиста.
Карикатурист Вернер Линде проиллюстрировал новость о том, что полиция обнаружила гомосексуальный клуб «Чёрная гвоздика» и арестовала более десяти преступников, изобразив причитания гомосексуалистов над увядшим цветком гвоздики.
Художник Индрикис Зебериньш карикатурно изобразил участие новобранцев латвийской армии в самом известном судебном деле, по которому несколько мужчин были признаны виновными в содомии. В публичном пространстве гомосексуалистов называли черными гвоздиками.
На рисунке Зеберина гомосексуалы ассоциируются с женским началом, используя вопросительный знак в качестве буквы «S». Художник заставляет солдата, нюхающего цветок, задуматься, черная ли это гвоздика или женщина.
Одним из первых сочувственных изображений гомосексуалистов в кино стал фильм «Anders als die Andern» («Не похожий на остальных»), снятый в Веймарской республике в 1919 году.
Она была показана в Латвии летом 1920 года под названием «Гомосексуалист, или Под проклятием наследственности» в семи больших частях и рекламировалась как психологическая трагедия души, «научная часть драмы которой ставится под руководством известный профессор М. Хиршфельд».
Реклама была заманчивой: в ней говорилось, что детям до 16 лет вход воспрещен и «чтобы никто не пропустил эту картину!».
Лиепайский кинотеатр «Виктория» демонстрировал фильм «Гомосексуалист» в 1920 году с 9 августа, а в Риге его показывали уже в мае (кинотеатр «Маска») и июне («Мулен Руж»). Зрителям фильм показался интересным, он соединил «много зрителей».
Самыми популярными местами встреч гомосексуалистов в Риге были парк Лиелайс Верманес, зеленая зона Латвийской национальной оперы и общественные туалеты. Мужчины побогаче тусовались в ночном ресторане «Альгамбра» (в двухэтажном деревянном доме на улице Бривибас, 25, в квартале между улицами Лачплеша и Гертрудес), где вместе с парикмахерами работали молодые люди, которых называли «тетушками».
Такое же общение предлагало и кафе «Стамбул» (в начале улицы Кришьяня Барона), где по вечерам около 22-23 молодые люди в костюмах ждали своих женихов. В то время в ресторанах устраивали так называемые отдельные кабинеты, где посетители могли сидеть как бы отдельной компанией, невидимой для глаз окружающих. Их также использовали гомосексуалы с целью двойного одиночества. А еще существовали различные нелегальные и потому подпольные увеселительные заведения, которые принято было называть клубами.
В 1933 году маршрут ночной жизни включал, например, лесбийский клуб, расположенный в квартире на улице Тербатас. Его посещали помещики и иностранцы, ведь развлечения в клубе были одними из самых дорогих в Риге. На одно представление допускалось не более пяти-шести мужчин. Потягивая дорогой алкоголь, они наблюдали сцены женской любви. Если кто-то при этом начинал кипеть от страсти, он напрасно ждал ответа от лесбиянок. Клуб также посещали женщины, которые наблюдали за происходящим из других помещений.
В самых популярных ресторанах Риги были так называемые отдельные кабинеты. гомосексуалы также использовали их как места встреч. Реклама Рижского кабаре-клуба "ОУК".
Художник Вольдемарс Ирбе (1893–1944) по прозвищу Ирбити в 1928 году опубликовал книгу «Из моей жизни», в которой также выразил свои мысли о «межполой любви». В 1931 году Министерство внутренних дел включило его в список сэналовой и непристойной литературы. Причина такого действия в документах не указана, но, возможно, власти решили сделать книгу недоступной для молодежи до 18 лет из-за этих строк:
«Искусство, наверное, тоже занимает место моей жены. У меня никогда не было в голове мысли о воссоединении семьи. Может быть, там уже есть «эрзац», который разрушит и восполнит наш естественный спрос на женщину. Кто является прототипом моей жизни? Не старый Алексис Мирлаукс. Я обожаю его как художника, но его интимная жизнь мне нравится еще больше. И это не проклятие жизни, то, что дозволено в ней одному человеку. цельность – ни наказание, ни что-либо другое – но другой тотчас же восстает против копья».
Одно из устойчивых представлений о гомосексуалистах в межвоенной Латвии можно выразить в убеждении, что гомосексуалистами являются в основном представители творческих профессий, особенно артисты балета и актеры.
Журналист Олгертс Лиепиньш (1906–1983), начавший свою карьеру в начале 20-х годов, оставил в своей памяти следующее свидетельство: «Вот тогда я встретил Мирлаукаса на какой-то официальной вечеринке.
«Иди сюда, Лиепинь, я лучше завяжу - Твой галстук, - по-старинному ныл он, хватая меня за щеки длинными пальцами. Наверное, я тогда был довольно симпатичным мальчиком; я уже знал слабость Мирлауки, поэтому как-то избегал ее.
Возможно, глубинные психологи объясняют это играет определенное влияние эксгибиционизма, связанного с моим «внутренним открытием «человека», но дело в том, что среди артистов театра, так же, как и артистов балета, существует определенное количество «видов».
В краткой истории нашего театра таковым обозначен Таутмилис-Берзиньш - он также выбрал женский псевдоним: Упциему Маде, Вилюмс Веверс, о Мирлауке было рассказано много анекдотов, носивших относительно забавный характер».
Журналист Олгертс Лиепиньш (в центре) начал свою карьеру в начале 20-х годов. В своих воспоминаниях он также записал эпизод, в котором рассказывает о гомосексуалистах межвоенного периода.
В журнале «Айзкулисес», зарабатывавшем деньги на раскрытии тайн частной жизни известных публике людей, за девять лет его издания (1925-1934 гг.) было опубликовано всего четыре (выгодно-нейтральных) новости, в которых обсуждалась гомосексуальность. Факт остается фактом - представители художественных и интеллектуальных кругов гомосексуалистов не высказывались в публичном пространстве, хотя в 1928 году призыв к этому был даже услышан в некоторых актерских коллективах.
"На актерском собрании популярный актер-режиссер пожаловался, что конкуренция между двумя театрами зашла так далеко, что актер С. в клубе художников обозвал актеров конкурирующего театра "гомосексуалистами". Красавец-актер попросил коллег занять определенную позицию по делу. Собрание дипломатично отказалось высказывать в адрес актера какой-либо упрек, поскольку дело носит частный характер, и в суд может предстать тот, кто почувствует себя оскорбленным».
Режиссер Национального театра Алексис Мирлаукс (1866–1943) – один из самых известных гомосексуалистов в публичном пространстве межвоенной Латвии. Здесь он увековечен вместе с поэтом Райни (1865–1929).
Клуб латвийских художников в Риге был популярным местом встреч латвийской творческой интеллигенции в 1920-е годы. В одной из произошедших здесь смен фамилий среди актеров обращение к оппонентам «гомосексуалистами» использовалось как оскорбление.
Латвийская Республика. Трансгендеры
Газета «Ритс» в 1935 году сообщила, что полиция задержала в Верманских садах странного вида мужчину, дружески прогуливавшегося с двумя шведскими моряками. Полиция установила, что задержанной оказалась 21-летняя женщина, переодетая мужчиной, однако о том, что произошло дальше, газета не сообщила. Однако в межвоенной прессе были рассказаны более или менее подробные истории жизни семи трансгендеров. Эти люди взяли новые имена, не соответствующие их полу, поэтому это могло указывать на осознание определенной гендерной идентичности.
Истории жизни трансгендеров можно (ре)конструировать на основе историй Петеры/Миллии (фермера из Трикатской волости), Альвины/Арвиды (рабочей в Валке), Люции/Жаниса (ремесленника в Риге), Эльзы/Петеры (фермера из Валмиерского района). ), Тамаре/Сергею (представительнице среднего класса Риги) за интерпретацию в прессе жизнеописаний Ефимии/Ефимии (фермера из Огресгальской волости) и Розалии/Эвальды (фермерши из Лиелауце).
Только один из них перешел линию от мужской к женской линии, остальные шесть - от женской к мужской линии.
В 1930-е годы сын владельца Миллия, единственный из семи трансгендеров, открыто жил как женщина в сельской местности Латвии, не скрывая несоответствия между полом и семьей.
Милли описывали как одаренного юношу, успешно завершившего военную службу в кавалерийском полку, но затем вдруг начавшего утверждать отцу, что он на самом деле женщина.
Милли работала на ферме, а это означало более низкую зарплату, и сама она требовала зарплату, обычно выплачиваемую женщинам.
Трансгендерный гендер обнаруживался, когда человек попадал в больницу или тюрьму, где мужчины и женщины были разделены, когда он уклонялся от обязательной военной службы, или когда к нему обращался сверстник или когда его замечал полицейский.
Газеты сообщали о случаях с такими заголовками, как
«Женщина в Риге, переодетая мужчиной, вскружила головы многим дамам», «Заключенный превратился в женщину в Валмиерской тюрьме», «Мужчина, признавший себя женщиной» и т.п..
Репортеры использовали родной язык, например, о Милли писали не как о женщине, а как о мужчине и женщине в кавычках, подчеркивая ее «нереальность», тем самым подчеркивая несоответствие пола гендеру. В сообщении был сделан вывод о том, что гендерную внешность невозможно изменить, несмотря на все усилия трансгендера.
Истории Альвины/Арвидаса Оша и Люсии/Жаниса Бергманиса отличаются друг от друга, поскольку они также связаны с сексуальной идентичностью.
Первая мировая война облегчила обоим трансгендерам возможность пересечь свой пол, и оба вступили в брак с представителями своего пола — Арвидс в 1920 году и Жанис в 1923 году.
Их обвенчали пасторы Евангелическо-лютеранской церкви, не зная пола женихов.
История жизни Арвиды появилась в колонках прессы в 1921 году, но Жанис оставался незамеченным до 1932 года.
О браке Альвины/Арвиды Ош и Альвины Калнини газета «Яунакас Зиняс» однажды представила две версии. По первой, они поженились в Нью-Сент-Луисе. Пастор лютеранской церкви Гертруды Карлис Фрейденфельдс (1867–1943) в апреле 1920 года. По другой версии, брак был заключен в приходской церкви Лугажу Катрины 7 ноября 1920 года. Они оба встретились в 1918 году в Валке. С другой стороны, Лучу/Жани с Марией Кр. В 1923 году вышла замуж за Эрнеста Штанге (1877–?), пастора лютеранской церкви Мартина в Риге.
Жанис воспользовался паспортом своего умершего брата Яниса Бергманиса. В браке Альвины и Арвиды Ош с 1927 по 1931 год родилось трое детей, которые были зарегистрированы как рожденные в его браке. В ЗАГСе Валки посчитали, что дети рождены вне брака, поскольку Альвине/Арвидс – женщина и не могла иметь детей. С 1933 по 1936 год ЗАГС привлек к суду Альвина/Арвида, обвинив его во введении государственных органов в заблуждение.
В 1933 году Рижский областной суд вынес решение в пользу Валкского отдела записи актов гражданского состояния, но после кассационной жалобы и повторного судебного разбирательства Сенат Верховного суда в 1936 году проигнорировал иск отдела. Сенат постановил, что это противоречит Закону о браке, который предусматривает, что только муж или жена могут подать иск о расторжении брака. Оши продолжала жить в браке, несмотря на то, что медицинские эксперты признали мужа женщиной. Сам Осис считал себя гермафродитом.
История Жана приняла иной оборот. Когда пришло время идти на обязательную военную службу, он стал дезертиром, но иногда тайно навещал жену. В одном из таких случаев человек узнал его и сообщил в полицию. Комиссия армейских врачей так и не поняла, женщина перед ними или мужчина. Жана судили в 1925 году за сокрытие личности.
Суд признал Бергман лесбиянкой, несмотря на то, что врачи классифицировали ее как трансвестита.
В начале 1930-х годов неуказанные «официальные учреждения» в прессе вспомнили о Луции/Жани и подали в Рижский окружной суд заявление о признании «брака, заключенного между двумя женщинами, несуществующим». В 1932 году Административный отдел Рижского окружного суда принял постановление об исключении записи о браке Бергманов из Регистра браков. О разводе или чем-то подобном не могло быть и речи, потому что адвокаты считали, что никакого брака не было, была неверная запись в госрегистрации.
Важным оказался приговор суда 1925 года, которым Жанис была признана лесбиянкой. Министерство внутренних дел обязало Рижскую префектуру отобрать у него паспорт и выдать новый.
Люцию/Жаниса насильно заменили в полицейском участке на Йоханну Бергмани с выдачей нового документа, удостоверяющего личность.
В 1920 году брак Альвины/Арвиды Ош и его невесты был благословлен в евангелическо-лютеранской конфессии. Пастор не знал, что Арвидс родился женщиной. В семье Ошей родилось трое детей, их семейное фото было опубликовано в прессе в 1933 году.
Первая операция по частичной смене пола по превращению женщины в мужчину была проведена в Берлине в 1912 году, а из мужчины в женщину — в 1920 году. Первую завершенную операцию по смене пола провели в 1931 году хирурги Людвиг Леви-Ленц и Феликс Абрахам в Институте сексуальных наук под руководством Магнуса Хиршфельда в Берлине.
Однако широкая общественность, в том числе читатели газет в Латвии, узнали об этом виде хирургического вмешательства в организм человека в 1930-е годы.
В конце 1932 года читатели латвийских газет узнали, что дрезденский хирург Курт Варнекрос провел в 1931 году операцию по смене пола, в результате которой датский художник Эйнар Могенс Вегенер стал женщиной Лили Эльбе.
Эйнар/Лили умерла в сентябре 1931 года из-за осложнений после операции.
Специальный корреспондент газеты "Яунакас Зиняс" рассказал, что написал в немецкоязычной книге о жизни Лили ее друг, подписавшийся под псевдонимом Нильс Хойер.
Журналисты сообщили, что три подобные операции по смене пола успешно провел хирург Феликс Абрахам.
Оперировались только мужчины старше 30 лет.
Сообщается, что власти Германии признали изменение пола, выдав им новые документы, удостоверяющие личность.
С другой стороны, в 1936 году в прессе появилась информация о том, что чешский легкоатлет-рекордсмен Зденка Кубков (Zdenka/Zdenek Koubkov) стал мужчиной. В статье не упоминалось, что его прооперировал профессор Милош Килька в Киеве, Украина, и что в результате успешной операции правительство Чехословакии официально наложило на Зденека санкции как на человека.
Рижский форум. Rīgas forums » Сотрудничество, реклама, общение, знакомства (общедоступен) » Любовь и секс (доступно после авторизации) » История ЛГБТ в Латвии за последние 100 лет
|
